Оскар проходит в комнату, неспешные и бесшумные шаги тонули в ворсе плотного ковра. Погруженный в свои мысли, не замечает восторженного взгляда - он был чертовски хорош в чёрном, словно одетый демоном-искусителем, намеренно выбравшимся из ада с единственной целью, подразнить блондинку, поиграть на ее самообладание, показать насколько оно хрупкое и, при нужной балансировке сил, любая нерушимая стена падет, а Никки не была стеной. Взрывная (с этой стороной муж ещё не сталкивался, но все впереди), стервозная, взбалмошная, легко умеющая скрывать эмоции за...стеной, боже, даже сейчас, кинув на него косой взгляд, уткнулась обратно в зеркало, не проявив эмоций. Откровение не сразу доходит и вряд ли уложится в ближайшие месяцы в голове, а может на это потребуются годы, может она вовсе не измениться, а может то что сделала позднее положит фундамент для изменений. Истина была проста: Фауст настолько привыкла быть наигранной - не собой, что другого подхода и пути не знала. Вероятно, Шарпу невдомек, насколько сложно ей при каждом поцелуй для глаз общественности отвлечься от его парфюма или не думать о его губах, что пару раз после очередного мероприятия, ей хотелось уткнуться ему в плечо, вместо этого перебарывала сон, смотрела в окно, потому что она - Никола Фауст. Ей несвойственны сантименты, любой порыв чувств можно убить напоминанием - милая, брак по расчёту. Сегодня что-то пошло не так, раз она выкинула белый флаг.
         - Да? - Не удержалась от иронии в отместку получая давление на шеи, что не стирает усмешку, зато на мимолетное движение под платьем чуть не выдала глухой стон, подавленный в последний момент, вылившийся в прерывистый выдох и здесь было не до улыбочек. Не ожидала, что Оскар не только сдержится от проникновения на запретную, отсюда не менее желанную, территорию, когда она у него под пальцами, вряд ли шелковый треугольник можно счесть преградой, так ещё чинно положит руку на талию.
         Никки не верит в магию числа три, но в магию трёх слов верила. Коротко и действенно. С полной передачей эмоций. Иди на хрен. Я тебя люблю. Я тебя ненавижу. Я тебя хочу. Шепотом по ушку, находя положительный отклик в миллиардах клеток по женскому телу, полностью облокачивается на Оскара. Ты же чувствуешь, как она втянулась и одновременно расслабилась, податливо отклоняя голову и подставляя шею, грудная клетка начинает чаще приподниматься, для этого даже руку на пульсе держать не надо. [float=right][/float]
         - Нет. – Опускает глаза с отражения на пол, проводит по пересохшим губам, хотя как они могли пересохнуть, будучи накрашенными? На каблуках уступала сантиметров 10  в росте, наклон Шарпа сокращал расстояние, в итоге: медленный поворот головы на 90°, привел к неизбежному столкновению с его губами. Как же он близко! Впервые за долгое время не ради игры на публику. Миллиметровщиком замирает, не сводя взгляда с губ, ближе, проведя по ним своими, неспешно говоря и продолжая водить, - Мне нравиться, когда ты не останавливаешься. -  Поднимает глаза, ровно на отрезок, чтобы не залипнуть. Раньше, чем  совершит последний рывок, сократив окончательно расстояние, маленькой девочкой сдает назад, часто моргая, стараясь унять дымку в глазах.
         - Если ты все ещё хочешь, чтобы мы куда-то пошли. - Потому что блонди уже никуда не хотела идти, весь мир сейчас вращался вокруг маленькой планеты, пропитанный дыханием Шарпа и жизненно зависящий от движения его длинных пальцев. - Мне нужна будет пару минут. – Не хватало сказать заезженную тинейджерскую фразу «мне нужен душ». Открывает глаза, фокусируясь на отражение.

        Секунды его отведённого взгляда хватило, чтобы облегченно прикрыть глаза и выдохнуть. Последний взгляд на отражение, отводит руки назад для удобства снятия куртки, разворот и происходит то, с чем не ожидала столкнуться, как минимум, сегодня, как максимум, не с его стороны.
         Ахуеть сколько в нем собрано нежности! Увиденное настолько поражает сознание и никак не вяжется с образом Оскара. Ведь он Шарп - стихийное бедствие №1! Тому доказательства жаркие ночи в Барселоне, наполненные страстью и желанием, продолжившие закономерную череду в Лондоне, посягательство на ее свободу в Женеве, по факту приезд в ЛА, указания и даты где, что и когда новоиспеченная женушка должна прибыть и сделать, вторжение без спроса и разрешения разом за разом в личное пространство блондинки, притеснение на которое подписалась и принимала с гордо поднятой головой. Она привыкла к одному образу действий мужчины и сейчас проявившаяся неуверенность, чувственность и осторожность прикосновений, неспешность с которой приподнес простой поцелуй, подействовали кубиками льда, закинутыми в коктейль в 40 градусную жару, охлаждая разгоряченный мозг.
         Если Оскар ассоциировался с водной стихией - морским штормом, то она с огненным смерчем, который выжигал изнутри, заставляя пальцы ног сжиматься от сдерживаемого желания накинуться на него. Шарп не понимал какой пожар бушевал внутри Никки, в какую растерянность ввел. Они же могли потрахаться, она ожидала этого, как это было между его деловыми встречами в Барсе - быстро, слепо, инстинктивно. Успели бы на вечеринку, не нарушая плана, вместо этого он забил, ставя время с фиктивной женой выше или это бред сознания выдаёт желаемое за действительное?
         Качает головой.
         - Не сегодня. - «Никогда» звучало бы более книжно и вполне к месту, как двое влюблённых, коими они должны быть после брака, поссорились и наступил момент перемирия, дальше всех ждет хеппи-энд, что легко можно в реальном времени перефразировать на «оргазм», при нем тоже наступает беспросветное ощущение эйфории, где-то поблизости единороги щиплют травку, но об этом чуть позже, до него надо дойти. Хотя с реакцией Никии: электрическим разрядом по макушке от касания его языка, захватывающим все больше поцелуем, подгибающимися ногами и стоном, давно рвущемся наружу, но не единожды подавленным, - он может наступить раньше времени. Отклоняет голову и подставляет шею (если продолжит кусать, то услышит шумное дыхание), прижимается к нему. Осознание, что не хочет терять открывшуюся неспешно-нежную часть Оскара, желание посмотреть, что будет делать дальше, превышает животный порыв, заставляя временно умерить пыл. Единственное, что поможет отвлечься - разговор. Ок, Фауст, о чем ты хочешь поговорить? Подумай, хорошенько, чтобы это не сбило настрой, мастерство стервозности здесь не подходит.
         Перехватывает губы, возвращая часть былой медлительности, пока хватало воздуха, заглядывает в глаза, выдыхает, ловя на вдохе его дыхание, приводя свое в норму, полушепотом.
         - Может манипуляция и задумывалась игрой на твоём не каменном. - Хмыкнула. - Самообладание. - В чем не уверена, но пусть думает так. - Но когда ты появился в дверях в своём… - Быстрый подбор корректного синонима. - Блядском костюме... - Закатывает многозначительно глаза, заканчивая мысленно - я потекла и растаяла лужицей. Руки вцепившиеся в край его футболки (непонятно зачем), расслабляются, скользящим движением по черной ткани вверх, останавливая ладони на груди, сжимая и выпуская ноготки по твердой мускулатуре, соединяя 5 пальцев вокруг его соска, словно кошка при потягивание, двигается выше, одну руку оставляя на плече, второй проводит по щетине, контролируя движение головы, наблюдая за "пьянеющими" глазами Шарпа, зато выровнялось собственное дыхание,  давая пространство для продолжения словесного подката. - Ты хоть смотри что надеваешь иногда. - Губы скользят по шеи, ближе к уху проводит языком, подцепила бы зубами нежную кожу, но не хватает роста, к тому же она не закончила. - Если на меня ТАК подействовал, не знаю, что с другими малодушными барышнями бывает, это же оружие массового поражения. - Ей не нужны были комплименты в ответ, просто хотела чтобы он знал. Шепот прямиком ему в губы, прежде, чем накроет в поцелуе. - Ты сегодня демонически сексуален. - Хрен бы я тебя куда отпустила. Никки рассматривала вариант, что он развернётся и уйдёт, кинув, что ждёт в машине, но тогда бы они трахались на заднем сиденье, тактично отпустив шофёра подышать воздухом на неопределённый срок. Этот вечер, как ни крути, закончился бы сексом, так было предопределено звездами. На выбор предложена вариация скандала, снять нервное возбуждение, но все же вероятность его возникновения мала.

        - Демонически - только сегодня. - прикусывает  болезненно ему нижнюю губу, в качестве наказания за дерзость. Хотя могла бы продолжить, добавить насколько  раздолбайский стиль мужа сводит меня с ума, и я спокойной выдыхаю, когда мы на мероприятиях и он в костюме, особенно в галстуке под самую шею и пиджаке скрывающим мощь фигуры, похожий на офисного клерка, если убрать брендовые бирки, разворачивая грязные мыслишки на 180 градусов гулять в обратном направлении; стоит снять эти две детали, закатать рукава рубашки, оголяя руки, и пиши пропало, но...я, исключая те месяцы безумного секса, в должности жены не попадала на стриптиз, не помешает наверстать. Например, начать с футболки, присоединившейся к шёлку платья. Нежно-розовое и чёрное, контрастными лужицами на полу.
        Поначалу думала мне нужен любой: развеется, снять сексуальное напряжение, - но чем больше ты меня касаешься, понимаю, что руки, которые ласкали мое тело, стоит закрыть глаза, были твоими, щетина, покалывающая кожу, принадлежала тебе. Реальность ярче фантазийной мастурбации, какой бы детальной не была, но зато она давала вполне неплохой разгон для возбуждения. И моя реальность была такова, что мы были не на равных условиях, несомненно, это вводило в ступор, обычно выходило наоборот или с меньшим разрывом в интересах, сейчас же, казалось, меня можно довести пальцами, если не одними поцелуями и при этом его губам не надо опускаться ниже шеи, чтобы вызвать дрожь по телу и слабость в коленях, предательски подгибающихся и требующих горизонтального положения. Проскальзывает мысль, что захоти он выпороть за все прегрешения, я бы не сопротивлялась, просто не была бы способна. Любое движение от Оскара было наполнено томлением и бабочками внизу живота, порядком запыхавшимися, и уставшими парить, им бы присесть и передохнуть. Мне бы отстраниться от его рук или показать свою «фригидности» по нему за пару месяц, как тяжело давалась закрытая дверь последнее время, особенно, когда он был в майке, под которую вязью уходили мышцы, со своей добродушной улыбкой, не осознавая силу ее обольстительности, а Никки чувствовала и бесилась, вымещая в очередной, не злой, но сарказм, заменяя желание дотронуться - на чувство его ненужности. Это же просто сделка. Да-да, уверяла себя блондинка, оказавшись на кровати, жадно глотая воздух после очередного поцелуя, пока Шарп снимал одну туфлю за другой, опытным мастером расстегивая замки.
        Момент наложивший одно на другое, потери его близь себя и упоминания слово «сделка», в голове проясняется, резким щелчком, каким экстрасенсы выводят посетителей из транса. Никки, очнись! Это все ненастоящее. Из приподнятой на локтях позы, поддается вперед, почти садиться, готовая ужаленной пчелой подскочить с кровати, и ей все равно где в том миг скользили его губы, но вот Оз поднимает глаза. В них неприкрытое желание, столь явное, что при излишнем старании не спародируешь. Так почему при всём раскладе хотя бы секс не должен быть настоящим? [float=right]
[/float]
        Девушка с силой закусывает губу, поднимает руку к его лицу, осторожно проводя по щетине, следя за большим пальцем достигшим нижней губы, мягкой и податливой, замирает, пораженная странным взглядом Оскара, судорожно выдыхая не сколько от возбуждения, сколько от осознания его ранимости. Не понимая до конца её происхождение, неужели Никки настолько пренебрежительна по отношению к нему, что…что? Вопрос на который не было ответа, не было времени думать. Да и эти все сантименты были ей несвойственны, смахивало на наваждение, вызывало ощущение помутнение рассудка и перекрывалось нераздельным желанием.
        - Я соскучилась. - Слова вырвались прежде, чем Фауст успела обдумать то, что собиралась сказать. И теперь покорно ожидала насмешки или сарказма. Хотя нет, покорность тоже у неё не в крови, не ожидала, если Шарп планировал что-то сказать, новый, недолгий поцелуй помешал этому. - Приглуши свет. - С увеличенной яркостью специально для нанесения мейк-апа, непригодный для интима, только если для пыток с ослеплением противника.
        Секунда. Откидывается на кровать, отказываясь смотреть на его спину, одного взгляда хватило вернуть бабочек, напомнивших о себе с новой силой, стайкой нетерпеливых гарпий, требующих его возвращение в постель. Секунда. Поднялась обратно на локти, как ни в чем не бывало, вытащила из волос невидимки, давая в шухере рассыпаться по плечам. Ещё бы секунду, Дэйви прическу успела поправить, но лампочки меркнут. Прям занавес поднимается, представление начинается.
        Пальчики ног упираются ниже ремня, перехватывает удивленный взгляд, отвечая своим с вернувшимися нахальными нотками. Свешивает ступни с кровати, так что ножки оказываются между его, взгляд упирается в торс, поднимает глаза на брюнета, теперь, снизу вверх, продолжая улыбаться, губы касаются гладкой кожи, с косой мышцы живота переключаясь на прямую, двигаясь вдоль кромки брюк, доходя до блядской дорожки, очерчивая языком вверх, вниз и обратно, одновременно пальчики вырисовывают линию пресса, двигаясь выше, до разлета широкой груди. Меняясь местами. Руки плавно скользят до черной ткани, расстегивая ремень, медленно пуговицу, ещё медленнее замок, невзначай накрывая ладонью член, обе руки по бокам приспускают брюки насколько могла. Интересно на что он больше обращал внимания? Губы даром время не теряли. Мелкими поцелуями стремятся к его, поднимаясь с кровати, с остановкой: втягивая сосок, обводя языком медленный круг, в обратную сторону быстрее, охлаждая дыханием, поднимаясь во весь рост, мимолетным движением до ключицы, проводя влажную дорожку по выступающей косточки, переходящей в плечо и оттуда к шеи, срывая прерывистое дыхание с мужских губ - прикусив нежную кожу. Перед финишной прямой, Никки будто стало лень ухищряться в поцелуях, вставать на эти цыпочки, чтобы дотянуться, стремянку тащить, и, хмыкнув, она чмконула воздух рядом с его губами, поднимая одну, затем вторую ногу на кровать, отступая к самому изголовью, присаживаясь среди подушек и кидая шальной взгляд - я же кошка, поиграй со мной немножко.

       Опустим вожделенный взгляд по Оскару, ещё успею написать насколько он ахуеннен и не раз. На короткий миг Фауст не поняла, что мужчина собирается сделать, давая пространство расположиться позади, а затем картина его действий развернулась в невыигрышном для неё свете, правильнее сказать, «сзади» она обожала, и он это знал, неприменуемо воспользовался положением, что несло в себе следующее: одной интересной деталью тела Никки не насладиться в ближайшее время. Очень-очень жаль, прям мировая несправедливость! Досада глушиться моментально новой волной возбуждения от тихого баритона позади, от ощущения беззащитности, когда всегда самостоятельная блонди, оказывается в кольце сильных рук, понимая слабость своего положения от которой никуда не деться.
       Скульптура именуемая Никола Фауст становилась мягкой и податливой под твоими пальцами, как мягкая глина в руках ваятеля. За руками, спускающими лямки, следует волна мурашек, а губ, то и дело прикусывающих кожу, на шеи хватило, чтобы откинуться назад. Налившаяся, упругая грудь сбивчиво поднималась, протяжный стон, более не сдерживаемый, разрезает тишину. Ножки по-турецки расходятся по команде (сим-сим откройся), обездвиживая одну, лишает возможности сжать их, нооо…Никки и не хотела сжимать, его ласка была сущим кощунством над её желанием, это был обманный маневр забраться к ней в трусики и…НИЧЕГО! Школьник бродящий вокруг да около перед первым свиданием, так Шарп в легкой издевке водил пальцами вокруг, задевая клитор, заставляя её вздрагивать, вжиматься ягодицами, ожидая большего, готовая волком выть, чтобы он погрузил в неё пальцы и не один, не два, но погружение, ленивое, размеренное не ускоряющееся, было сродни новой насмешки.
       Откидывает его руки от себя, крутанувшись взвинченной юлой в одно движение, упирая ладони в изголовье кровати по сторонам от головы. 
       - Поразительное издевательство, Оскар. - шипение ощетинившейся кошки сквозь зубы, повернувшей к нему свою мордочку, даже хищный оскал присутствовал. Взгляд голубых глаз с каждым прикосновением мужчины все больше затуманивался; в подернутой пелене роились те самые бабочки - необузданная первобытная сила - они больше не хотели присесть, они требовали выхода, сдерживаемые лишь одним фактором - вендетты. Будто хотела отыграться за собственное лицемерие по прошедшим месяцам, будто не она закрывала дверь, самолично отказываясь от общества мужа, превращаясь в виртуозного строителя новой берлинской стены между ними, изо дня в день размешивая цемент и аккуратно укладывая кирпич за кирпичиком, не задумываясь куда это в итоге приведет. О да, Никки была мастером по части разрушения отношений. Она любила природу, но не умела зеленым стеблем взращивать дружбу, любовь; интриги, манипуляции - её стихия, сопровождавшая не один год. Сладкая месть, уготованная Шарпу, входила в список привычных для неё вещей, может со временем, Фауст махнет уровнем выше, постигнет дзень светлых и бескорыстных чувств, но сейчас, в пору открывшегося секс-марафона, из неё вылезали темные, потаенные мысли, до этого почивающие на лаврах несбыточных надежд.
       Впивается ненадолго в губы, отстраняется назад, руки прямолинейно до темной ткани, подцепляя её, ожидая пока приподнимется, стягивая боксеры, оголяя плоть, внизу живота предательски сжимается, желая ощущать его в себе, послать к черту придуманные мозгом садизм на собственной стойкости, скинуть последнюю деталь своего гардероба, оказаться лицом к лицу и чувствовать, чувствовать, чувствовать…Секундная заминка. Напряженно сквозь зубы выдыхает, пока воздуха в легких совсем не остается, втягивая в себя максимально живот, отчего ребра выступают отчетливее. Вдох, откидывая назад копну светлых волос. Нееееет, мы так делать не будем - это удел правильных и слабых; под девизом «мы не из робкого десятка», полезем сначала в пасть к зверю, потом подумаем, что у того есть зубы. Возвращается к прерванному занятию с усиленной концентрацией, откидывая боксеры, победным взглядом смотря на  Шарпа, словно он новенький подаренный феррари, необкатанная мощь, принадлежащая только ей. По бумагам так и было, но к черту их, к черту побег! Кисой мягколапкой приближается обратно, устраивая гибкое тело на его коленях.
       - Сосчитай про себя до 60 и обратно. - Подари мне короткое мгновение, я тебе хочу кое-что сказать, изначально хотела показать, в самом начале вечера, ещё стоя у зеркала, но ты спутал мне все карты и из-за этого мы находимся в сложной ситуации с потерей контроля. Твоего контроля, Шарп. Упс, кажется забыла одно маааааленькое условие. - Без. - Доходчивее слов, накрывая мужские ладони своими, служащие заодно опорой. Ты же знаешь, что я хочу сделать и сделаю, ты разрешишь мне. Игривый взгляд, улыбка плутовки, отдельно каждое слово.
       - Хочу. - Гибкое тело выпрямляется, надавливая на его бедра, начиная двигаться.
       - Чтобы ты. - Томный шепот проходит по шеи.
       - Трахал. - Закусывает мочку.
       - Меня. - Проходит по краю уха дрожащими от желания губами. Трепет перекидывается на остальные части тела от собственной смелости. Никки не отличалась многословностью в постели.
       - Всю ночь на пролёт, - трется о его член, ластится о его грудь своей, как кошка о хозяина при этом осознавая своевольное превосходство, видное невооружённым глазом, дикая пума с изголодавшимся взглядом. Надавливает на его руки сильнее, отталкиваясь от них и поднимаясь во весь рост, смиряя взглядом сверху вниз. Ладонями по собственной талии, большими пальцами цепляя трусики, снимая, прилагая чуть больше усилия на изгибе бедер, давая шелку дальше свободно спуститься по ногами. Видит тянущиеся к ней руки, ловит, переплетая пальцы, упирая в спинку кровати, как совсем недавно попросил он. Я не закончила.
       - Хочу чтобы заснул со мной в полном изнеможение. - Опускается вниз, но не на член, влажные губки разъезжаются, водят по стволу, садится на Шарпа, обхватывая его бёдра своими, двигаясь вперёд, назад, видя до какого исступления доводит, чувствуя ответную реакцию его организма, как поддается бедрами вперед, не замечая стона, слетевшего с пересохших губ, наслаждаясь бесами в его глазах, подстегиваемая ими. Никки, хватит! Проигнорировав, продолжает елозить. Гребанная извращенка! Когда в висках пульсирует, колени с каждым движением плотнее обхватывают стан Оскара, дыхание сбивчивое, но голос...эта блядско-надменная интонация остаётся неизменной. -Такой список желаний тебя устроит? - ХВАТИТ, я сказала! Ее игрища перекрывают голос разума, лишая способности думать, есть цель - поиздеваться над ним, нет препятствий, нет резона заморачиваться о последствиях. За своей увлечённости не замечает, как начала доходить, разрываемая изнутри протяжным «ммм», напоминающий вой раненного зверя, сквозь плотно сжатые губы, на секунду поднимаясь с его колен, дугообразно выгибаясь, упираясь лбом в лоб Оскара, опаляя горячим дыханием губы, больше не держа его руки, пальцы с плеч по позвонкам, обхватывая затылок, заглядывая в глаза, учащенно дыша, одно единственное слово. - Оскар... - Мольба? Извинения за содеянное? Передать насколько блонди пилотирует на грани?

       Не доводилось мне доводить до грани зверства Оскара Шарпа. Никки не вытворяла ничего из ряда вон выходящего в общение, за чтобы он из интеллигента превратился в минотавра сносящего все на своём пути; она не перегибала палку в постели, измудрялись в позах - да, изводил ее - да, заставляя молить ввести в неё хоть пальцы, дать разрядку телу, по итогу вместе шли к удовольствию, кто-то раньше, кто-то позже доходил до пика, но никогда блондинка так откровенно не издевалась над мужчиной. На грани сумасбродства, граничившего с глупостью, потому что пробуждая зверя от спячки, не стоит удивляться его неукрощенной дикой натуре, требующей своего - возмездия разбудившему, а сейчас Фауст была с ним, она была его. 
      Будь у неё хотя бы полминуты на размышление, пришло в голову сравнение с саблезубой кошкой. Размером со льва или тигра, но лишенные кошачьей грации, с более крепким телосложением, убийственными клыками под 28 сантиметров и намного превосходящие современных представителей мощью лап, которыми придавливали жертву к земле, прежде чем нанести точный роковой удар, предполагалось - в сонную артерию. Так и Оскар, оправдывая перевод своей фамилии, в одно резкое движение переворачивает девушку, возвышаясь над ней, молниеносно обхватывает запястья, прижимает к постели своей ладонью, словно жгутом, вынуждая тело вытянуться струной. Стон наслаждения и боли от проникновения моментально разносится по комнате, Никки выгибается, запрокидывает голову назад, зажмуривая глаза.  Она не успевала за его темпом, так отличающимся от привычных ритмичных движений, казавшимися сейчас какими-то чужими - другой Оскар - не менее сводящими с ума. Грубо, резко и быстро. С каждым новым толчком погружаясь до основания, доставая матку; Фауст была до такой степени возбуждена, что грань болевых ощущений стерлась после пары движений. Некоторая обездвиженность из-за высоко запрокинутых рук, что удобно Шарпу, но не ей, дополняло остроту ощущений.
       Реальность рябила от многократных оргазмов и забытого ощущения тебя внутри. Возникло стойкое ощущение, что он накрывал с новой силой при каждом вхождение во всю длину, Никки не чувствовала ни руки ни ног, не чувствовала пульсацию внутри, как Шарп кончил в неё. Переполняющее ощущение эйфории захватило каждую клеточку тела, не собираясь отпускать из своих объятий. Отдаленно понимает, что Оскар перекатился на спину - по ощущение исчезнувшего тепла сверху - поворачивается на бок, упираясь лбом то ли в его руку, то ли в плечо, не имело большой разницы, колени поджимает по себя, принимая позу эмбриона, продолжает подрагивать, пропуская раз за разом через себя электрические токи отпускающего оргазма. В ушах ещё прокатывается послевкусие его хриплого дыхания и стонов походивших на рычание, сквозь сжатый белоснежный оскал.

       - Поразительное умение отключать разум. - Она что-то промурлыкала себе под нос, спроси что именно Никки не припомнит, но явно осталась довольна всем, судя по блаженной улыбке. Странное ощущение заполненность внутри, от которого бёдра слегка вибрировали, хотелось ввести пальчики внутрь, проверить насколько там мокро и липко, но двигаться нет совершенно никакого желания. Ресницы, трепыхающимися крыльями бабочек, приоткрывают затуманенный взор. В воде Фауст нуждалась сейчас меньше, чем в его руке. Перекладывает бутылку в другую ладонь, обхватывает его пальцы своими и прижимает между ключиц, закрывает глаза,  приходя в себя, теряясь во времени, пока дыхание не стало отчасти ровным. Целует его тыльную сторону ладони, трижды переходя по фалангам пальцев, оставляя ладонь около лица, чувствует, как он большим пальцем проводит по нижней губе, вызывая её улыбку. Блондинка открывает прояснившиеся глаза, пару раз моргает и фокусируется на мужчине, предварительно перевернувшись на спину и потянувшись. Улыбка становиться шире, к ней возвращается легкая хитреца. Не выпущенная рука, возвращается к лицу (если он отвел её), медленно водит пальцем по губам, надавливает подушечкой на нижнюю, тем самым приоткрывая ротик, не долго думая в игру вклинивается язык, проводит вдоль пальца, наблюдая за реакцией Оскара, сосредотачивается на подушечке, не отрывая влажного и шершавого кончика, обхватывает его палец губами, погружая в ротик до перехода в остальную ладонь, целуя на прощание и отпуская.
       - Не смотри ТАК на меня. - Никки хотела видеть глаза мужа, утонуть в них достигая оргазма, но то что увидела в момент, когда оказался сверху, вызвало благоговейный страх перед Оскаром. Взгляд этот приутих, но не потух, обитая дикими угольками в его зрачках до сих пор.
       
- Как? 

       - Так будто ты уже во мне…будто твое горячее дыхание опаляет мне шею… - и не так важно, сзади или спереди, мне становиться жарко, хочется сбивать дыхание с тобой в унисон. Заканчивает про себя, вдыхая, приподнимаясь немного в спине и вздрагивая от мыслей, прикрывает обратно глаза, прячась от его. - Хотя знаю, что ты там. - Как-то по-детски заканчивает, махнув в сторону сидящего, переключая внимания на бутылку, перед тем как пригубить, просит салфетки. С жадными глотками к Фауст возвращаются силы и готовность ко второму заходу. Мррр!
       Забирает упаковку, оказывается на коленях позади, чувствуя, как по внутренней части бедра потекли тягучие ручейки, временно не обращая на них внимания, обнимает Шарпа за плечи, прижимаясь к нему, ладони переходят на грудь и случайно подлавливают пару скативших влажных капель, перетирает их между пальцами, порывисто выдыхает около его уха, представляя возможности водной стихии по телу, например, элементарным кубиком льда, отгоняет видение. Когда-нибудь, существует вероятность, что я это сделают. Обхватывает его одной рукой,  другой проводит по своим ногам, сменяя салфетки. Параллельно Никки касается языком чувствительного места за ушком, двигаясь по не менее нежной коже края роста щетины на шее, заставляя чуть запрокинуть голову к себе, поцелуй, не замечает, как вводит в себя пальчики, начиная двигать в такт движения языка Шарпа, не задумываясь, что он может уловить её действия. Фауст с такой поспешностью оторвалась от него. Хмыкнула, добавив серьезнее. 
       - Что-то я погорячилась про «всю ночь». С такими темпами меня хватит на половину…